Джентльмены предпочитают дружить? Часть 1

Как и обещал, я буду выкладывать сюда текст лекции, которую читал на Слэшконе. Выкладывать буду частями, потому что:
а) материала у меня набралось гораздо больше, чем можно было уместить в 40 минут
б) мне бы хотелось превратить памятку в читабельный текст

Пожалуйста, обратите внимание, что все сказанное в тексте, относится к мужчинам европейской культуры, которые жили в 18-19 веках на территории Европы и Америки (США), потому как Американская культура – прямая наследница культуры европейской.

Так что присаживайтесь поудобнее и сделайте себе чаю. Мы будем говорить о содомитах :З

Пролог + Часть 1Пролог
Все началось с переписки Александра Гамильтона и Джона Лоуренса. Если хотите, то можете весь этот ад с разбором по датам и с привязками к событиям почитать здесь у  Св.

"Я хотел бы, мой дорогой Лоуренс, чтобы в моих силах было не на словах, а на деле доказать Вам, что я Вас люблю. Я должен только сказать Вам, что прежде, чем Вы помахали нам на прощание, я едва ли знал, какую ценность Вы представляете для моего сердца. Однако, мой друг, Вы не очень хорошо поступили. Вы знаете, какого мнения я придерживаюсь о людском роде и как сильно я желаю оставаться свободным от привязанностей и сохранять мое счастье независимым от капризов остальных. Вам не следовало извлекать преимущество из моей чувствительности, чтобы завладеть моей симпатией без моего согласия. Но раз уж вы так поступили, и так как мы, как правило, склонны быть снисходительными к тем, кого любим, я без колебаний прощу вам ваше преступление, при условии, что вы и далее останетесь достойным того расположения, которое вы так ловко внушили мне" (Апрель 1779 г.).

Александр Гамильтон известен в истории как видный американский государственный деятель конца 18 века, писатель, философ, первый министр финансов и создатель экономической системы США. Джон Лоуренс, офицер, участник войны за независимость и сослуживец Гамильтона.

В 1779 году Гамильтону было 23 года (или 21, если он все-таки родился в 1757, а при поступлении в колледж приписал себе 2 года). Лоуренсу было 24. Оба тогда уже полковники, оба адъютанты при генерале Вашингтоне, оба уже участвовали в боях войны за независимость. Оба молодые люди с горячими сердцами, вставшие под знамена революции и поклявшиеся отдать за нее свои жизни.
Познакомившись в 1777 году, Лоуренс и Гамильтон очень быстро стали близкими друзьями. Они воевали вместе, работали вместе, вместе делили тяготы войны. Естественно, будучи в должности адъютантов, им приходилось уезжать по делам в разных направлениях, и тогда, они писали друг другу письма. Особенно тут, конечно, отличился Александр, который умудрялся на одно письмо Лоуренса отвечать пятью))) А когда письма от Лоуренса слишком долго не было, Александр сетовал:

"Как ревнивая любовница, когда я подумал, что вы пренебрегаете моими ласками, моя любовь была встревожена, а мое самолюбие задето. Я уже почти решил не расточать на вас своих сил и отвергнуть, как неблагодарного изменника." (Сентябрь 1779)


Гамильтон до сих пор очень популярная личность в США. О нем и политике, которую он проводил, до сих пор ведутся горячие споры. Гамильтон заложил основы государственности США, и заслуженно вошел в список отцов-основателей страны. О нем написано огромное количество биографий и книг, при чем не только американскими писателями. Но далеко не в каждой упоминается Лоуренс и эта переписка, хотя все письма лежат в библиотеках и доступны для прочтения.

Любой автор при описании биографии, всегда руководствуется личными симпатиями. И если про Лоуренса все-таки вспоминают, и вспоминают эту переписку, то биографы настаивают, что Лоуренса и Гамильтона связывала исключительно дружба.

Стоит заметить, что редактуре и цензуре по причине непристойности их переписка подверглась почти сразу, когда сын Гамильтона решил составить жизнеописание отца. Так и представляю: "Мама, я нашел папины письма его лучшему другу! Интересно, что же там....погодите минуточку...oh, shit..."
Позже, с развитием психоанализа, когда гомосексуализм считался болезнью, ни о каких намеках в эту сторону не могло быть и речи. Гамильтон был слишком знаковой фигурой.

Сегодня почти никто не будет отрицать, что гомосексуальные отношения существуют столько же, сколько существует человечество, и не являются изобретением 20-го века. Тема была поднята вновь. Чтобы подтвердить свою теорию, сторонники версии, что между Гамильтоном и Лоуренсом существовали гомосексуальные отношения, проводят чуть ли не дословную расшифровку и анализ писем, пытаясь объяснить, что же в действительности кроется за словами.

Например, Лоуренс только в письмах к Гамильтону обращается к тому «my boy». Свидетельствует ли это об особом отношении? Да. Свидетельствует ли это о том, что Джон и Александр состояли в сексуальной связи? Прямых доказательств этому нет. И противники версии, что Лоуренс и Гамильтон были не совсем straight, настаивают, что мы выдаем желаемое за действительное. Письма не могут служить доказательством, так как писать таким слогом в 18 веке было просто модно.

Так почему же вышло так, что письма, которые нам кажутся такими эротическими, на самом деле ничто иное как дружеская переписка?

И почему писать такие письма было так модно?

Чтобы разобраться в этом, необходимо будет заглянуть чуть глубже в историю и рассмотреть религиозные, социальные и исторические аспекты, которые в последствии послужили причиной возникновения такого явления как «Романтическая дружба».

Часть – 1

В Европе и Америке в 17 веке абсолютно все, распространенные на тот момент религиозные течения, называли содомию грехом. Так же существовал юридически утвержденный закон, по которому наказанием за содомию служила смертная казнь. Однако, среди широкой общественности отношение к данному явлению было не столь однозначным.

В 17 веке понятия сексуальной ориентации не существовало. Не существовало понятий "гей" или "бисексуальность". Все это придумали гораздо позже, в конце 19 века. А секс между людьми одного пола, хоть и считался неестественным и нечистивым, но воспринимался лишь как результат греховной сущности человека. То есть, любой человек был уязвим перед грехом содомии точно так же, как был уязвим перед любым другим грехом (воровство, ложь, гнев, гордыня и т.п.). Акты содомии подвергались суровой критике, но люди, совершавшие их, не считались кем-то особенным по своей природе. Таким образом было принято считать, что мужчинам присуще испытывать сексуальное влечение (греховное) как к женщинам, так и к юношам.

Понятие «содомия» использовалось применительно к любому половому акту между людьми одного пола, но юридически обозначало все же сексуальную связь между мужчинами (грубо говоря, физическое проникновение). В глазах духовенства и правовой системы границы закона были четко обозначены, но на практике распознать и доказать преступление было не так-то легко.

На практике, так как обвиненному в содомии грозила смертная казнь, для вынесения приговора требовались веские доказательства, а именно – суд должен был доказать, что ответчик физически (анально) проник в другого человека. За намерения или же другие формы близости суд к смертной казни не приговаривал.
Во-первых, большинство доказательств носили косвенный характер. Видели, как подсудимый делал что-то подозрительное… Во-вторых, для вынесения приговора требовались как минимум два свидетеля, которые видели, как происходил половой акт. Неудивительно, что и было редкостью, когда сразу два человека становились свидетелями. Все-таки, как правило, люди не занимаются сексом прилюдно. Кроме того, адвокат обвиняемого мог поставить под сомнение достоверность слов свидетеля, чей моральный облик подвергался сомнению, подразумевая сомнительные намерения его обладателя. Он там что, свечку держал? Что он там вообще делал?

Чаще всего суд решал, что обвинение в содомии не может быть доказано, и оправдывал подсудимого, или же осуждал за более мелкое преступление, подразумевавшее смягчение приговора. Ярким доказательством тому, что уличить человека в содомии было довольно проблематично, служит хотя бы тот факт, что в 17-ом веке в Новой Англии только два человека были приговорены к смерти по данному обвинению.

Кроме того, содомия рассматривалась в первую очередь как моральный проступок, а не юридический. Люди предпочитали разбираться в неформальной обстановке и обращаться за советом и помощью, например, к церкви. До судов дело доходило только в том случае, если обуздать человека мирными способами не удавалось. Несмотря на религиозные догматы и суровые законы, люди предпочитали не наказывать содомитов и сохранять хорошие социальные отношения в своих маленьких общинах.

Мужчины могли состоять в отношениях с другими мужчинами до тех пор, пока это происходило по обоюдному согласию и не выходило за рамки установленных приличий. А чем выше был социальный статус мужчины, тем вероятнее было, что на его склонности будут смотреть сквозь пальцы или вообще простят за своевременное покаяние.

Стоит учесть, что в маленьких общинах сосед мог быть одновременно зятем, единственным мясником в деревенской лавке или тем, с кем сидел рядом на церковной скамье во время службы. Обвинение в содомии могло не лучшим образом сказаться на общине в целом, и могло повлечь неприятные последствия для человека, который обвинение выдвинул. Все люди так или иначе грешили, и естественно не хотели, чтобы их грехи становились объектом всеобщего внимания. Тот, кто обвинял человека в страшном грехе, сам становился объектом пристального наблюдения со стороны людей, которые становились на защиту обвиняемого.

Наконец, в некоторых общинах, особенно квакерских, грех считался личным делом между человеком и Богом. Люди сами несли ответственность за свои души. Независимо от того, как сильно кто-то мог переживать о грехе другого человека, в чужие дела вмешивались неохотно.

Таким образом, общепринятое отношение к содомии в 17 веке было изменчивое, но довольно терпимое. Если содомия не угрожала социальной иерархии или репутации сообщества, люди, как правило, не обращали на нее внимание. Содомия нигде не принималась открыто, но в то же время это не было таким уж рискованным занятием, насколько принято считать.

И все же содомия оставалась вне закона.



Когда Томас Джефферсон был губернатором Вирджинии, то решил переписать закон о содомии. Он пытался разделить наказание за зоофилию и мужеложество, которые в тот момент попадали под один общий термин “содомия”. В случае зоофилии он хотел вообще декриминализировать это явление, так как оно не могло повлечь за собой возникновение беременности. В случае с мужеложеством (даже учитывая, что это не могло привести к возникновению беременности), он предпочел оставить наказание, но предложил заменить смертную казнь на кастрацию. Таким образом в глазах мистера Джефферсона зоофилия являлась проступком гораздо менее худшим, чем однополый секс.